Сон

вызванный полётом дипсика вокруг китайского финансового кризиса 2015 года за секунду до пробуждения

— То есть Вы хотите, чтобы дикпики в Вашем телефоне с Вами разговаривали? - доктор так внимательно и с таким участием посмотрел на Бьянку, что она и сама на секунду задумалась, хочет ли она чтобы с ней разговаривали дикпики.

— Да нет же, не дикпики, а дипсики. Я бы хотела, чтобы их было много, чтобы они все были разные: китайские, немецкие, американские, и чтобы все они отвечали по-разному, думали сами, давали ответы на любые вопросы, и я бы могла тогда с ними разговаривать, когда Хуберт спит или, как обычно, на работе. Даже если я спрошу, что мне сегодня надеть. Вот я не могу решить, что мне сегодня надеть, и тогда я спрашиваю у трёх-четырёх дипсиков, сравниваю их ответы, и решаю какой лучше. Решать какой ответ лучше ведь гораздо легче, чем решать, что надеть. Вы не находите, доктор?

— Значит, китайские, немецкие и американские дипфейки у Вас в телефоне должны Вам рассказывать что надеть. - теперь доктор что-то старательно записывал у себя в блокноте.

— Да не дипфейки, бжмой, доктор, а дипсики.

— А что такое дипсики, дорогая Бьянка?

— Дипсики, доктор, это бямы.

— Бямы?!

— Ну бямы, да. Ну, вы знаете… большие языковые модели. Хуберт мне говорил, что они уже существуют и в Америке, и тут у нас в Китае, но пока они все тупые, недоразвитые, и разговаривать с ними нельзя. А когда разовьются, то их можно будет загрузить мне в телефон, и я тогда буду с ними разговаривать.

— О чём же Вы будете с ними разговаривать, с этими вашими пока несуществующими бямами?

—Ну так а о чём я с Вами сейчас разговариваю.

— Занимательно. Ну, что ж, дорогая Бьянка, я должен Вам сообщить, что на самом деле бямы - это большие ягодичные мышцы, так во всяком случае нас в медицинском институте учили, и никаких других бямов с тех пор в мире не изобрели. Я полагаю, Ваше подсознание Вам пытается что-то сказать через эти фантазии о бямах, разговаривающих прямо из Вашего телефона.

— Что же моё подсознание мне пытается сказать?

— Что Вы чувствуете себя виноватой и хотите чтобы Вас за это наказали. Вероятно, отшлёпав по Вашим бямам.

— И в чём я чувствую себя виноватой?

— Ну, видите ли, вокруг обвал фондовых рынков, перегретая экономика, которая вот-вот развалится, доведённые до крайности люди, которые думали, что биржи это казино, вложили в них все свои деньги и потеряли их. Эти люди вот-вот выйдут на улицы и пойдут с вилами и факелами на китайское коммунистическое правительство, а китайской коммунистическое правительство, в свою очередь, готовится всех их побыстрее разогнать: все отделения народной милиции опевещены и приведены в боевую готовность. Ни о чём из этого говорить нельзя, все китайские СМИ со дня обвала индексов пишут только о фестивалях народных танцев…

— словом, конец света. Но только Вас он не касается, Вы можете позволить себе всё происходящее игнорировать, и именно поэтому чувствуете себя виноватой.

— Меня всё это очень даже касается, доктор, мой муж какой-никакой, а финансовый трейдер, хоть они тут все и считают его инженером, потому что он немец. И хоть я его и очень люблю и прямо вот ревную к Дин Юнь, мне безумно страшно, что вот он как сейчас потеряет работу и все наши деньги. И что мне с ним потом тогда делать? Любить его без денег мне будет гораздо труднее. Я такая спокойная не потому, что мне это не касается, а потому, что в своих снах я уже видела будущее. Точнее, прочитала. Когда дипсик мне ответил, чем финансовый кризис закончился. Нет там в будущем никаких крестьян, просравших все свои сбережения на бирже и идущих с факелами и вилами на этот… как его… БДСМ… БДСН… БДНС… Большой Дом Народных Собраний же он? В общем, ничего такого там нет. Даже и близко. И даже название сменили на «обвал фондового рынка Китая», так что это и не кризис сейчас никакой вовсе.

— Простите, а кто такой Дин Юнь? Это тоже разговаривающий дикпик, только Вашего мужа?

— Ну, в принципе, можно и так сказать. И не такой, а такая. Это его сяосань.

— А, стало быть, любовница. Слава богу, реальный человек, а не дипфейк на этот раз.

— Дипсик, а не дипфейк, доктор. И я не думаю, что Дин Юнь с моим Хубертом спит.

— Как так не спит? Какая же она ему тогда сяосань?

— Ну какая? Обычная. Просто Хуберту как трейдеру положено иметь хотя бы одну сяосань иначе китайцы будут над ним смеяться или думать, что он нищеброд, вот он её и завёл, но на самом деле у них ничего нет.

— Чем же тогда они занимаются наедине вместо того, чтобы предаваться половым излишествам?

— Ну как чем. Сюэси ханьюй.

— Какой ужас! Дорогая Бьянка, я уверен, что Хуберт как любой уважающий себя белый европеец в Китае шляется по проституткам вместе с китайскими триадами, после того как помогает им закапывать трупы, и пердолит эту самую Дин Юнь так часто, как только может, а эти чудовищные извращённые фантазии, что вместо этого они вдвоём учат китайский в вашей хорошенькой головке могли появится только в результате подавленного нервного срыва после тяжёлого выгорания из-за незакрытого гештальта, связанного с детской травмой. Я пропишу Вам сифанские антидепрессанты…

— Какие-какие антидепрессанты?

— Ну, западные. То есть просто антидепрессанты. И ещё на всякий случай препарат китайской традиционной медицины, чтобы максимально стимулировать циркуляцию энергии ци, а также настоятельно рекомендую есть тёмное, мокрое и холодное и пить побольше водички.

— Ну, пить побольше водички это в Китае все горазды советовать, а тёмное-мокрое-и-холодное это что?

— Это, к примеру, огурцы.

Бьянка призадумалась. Ей вдруг вспомнилось выражение из её родного чешского «полна жопа огурцов», означающее переизбыток неосуществимых идей при недостатке времени, шведский эвфемизм «русский огурец», означающий фаллоимитатор, и почему-то ещё скучная русская загадка «без окон, без дверей, полна горница людей».

— И как они мне помогут?

— Они усилят в Вас женское начало Инь, и Вы перестанете мечтать посреди охваченного финансовым кризисом Шанхая о дикпиках.

— Дипсиках.

После того, как её время у самого дорогого русскоговорящего психотерапевта в Шанхае закончилось, Бьянка решила прогуляться и посмотреть, как именно выглядит город, охваченный финансовым кризисом. Но выглядел он очень скучно и на вид ничем от города не охваченного финансовым кризисом не отличался. Даже отделения народной вооружённой милиции, так красочно помянутые доктором, выглядели изо всех сил уныло и обычно, и единственное, чему в очередной раз поразилась, глядя на них, Бьянка, так это тому, какой же у неё, народной милиции, уродский и дебильный флаг, словно бы нарисованный дипсиком по самому кривому на свете промпту от недоучки, отчисленного после первого семестра за двойки по китайскому.

Словом, кто из них с доктором галлюцинировал и фантазировал наяву, и кому надо пить побольше водички — вопрос был далеко не такой однозначный, как могло показаться.

И Бьянка совсем уже было решила, что ну его, этот Китай со всеми его финансовыми кризисами, дипсиками и народной милицией…

— как на глаза ей попалась Дин Юнь, потерянно бредущая куда-то в сторону дорогих магазинов брэндовой одежды, в которых по случаю финансового кризиса (вот где он, оказывается, заметен-то был!) как раз были рекордные распродажи, которые случаются только перед концом света:

Урок 2: Сериал про Красную Армию и почему туда на самом деле не берут, так же как и в гинекологию

Что это было? (краткое описание и другие главы книги, которую Вы только что начали читать, и откуда в ней взялись герои, которые, если Вы когда-нибудь хотя бы пытались учить китайский, Вам несомненно известны как Губо и Паланька, Губерт и Бланка, Саша и Маша Бобофу (Поповы), ну и т.д.)